День мой. Смысла его описывать, вероятно, нет. Но перед тем как приступить к напечатыванию продолжения "сэмчика", я смею разогреться парой строк. А соответственно - придется излагать, аки прошел мой день.
Утро было не самым светлым, хотелось бы заметить. И поздний отбой, и пасмурность, и какое-то общее состояние абстрагирования от реальности не давали мне встать с постели. Проснуться, правда, всё равно пришлось по зову будильника. До добрых двенадцати часов я был занят чтением Солженицена. Очень занимательный рассказ. Но, невольно, ассоциируется с каким-то круговым однообразием и, кажется научно-исследовательской работой. Александр нас, конечно, об этом предупреждает ещё на первых страницах, но с такой-то манерой преподать события, я ждал хоть каких-то проявлений активности в линии сюжета. Но получал лишь одну и ту же мысль, из страницы в страницу пересказанную разными словами. Пока разочарован, но впереди ещё много чтива.
А Вы читали Солженицена, м?
Сомневаюсь. Люди сейчас забывают и не интересуются тем, что окунает нас в реальность.
И жаль.
А дальше пошло-поехало. Решив, что утречко моё прошло "скучновато и спокойно", дорогой день устроил мне гонки с препятствиями. На улице, так сказать, капель-метель, что уважаемых барышень на улицах вряд ли спасал "тафт : три погоды!". Бежал я без куртки (здесь уже сыграл мой личный кретинизм), долго. И войдя в колледж готов был убивать. Но этм утихомирило мой пыл, и целых три часа, так называемой "пары", я изучал то, что в свете астрологов, например, звучало бы как "забудьте, что луна - это спутник. Теперь луна - это табурет." Вот так вот.
Разве что между парами устроили с однокурсником "войну песен". Вообще это такая традиция. Уже все в колледже, наверное, знают, что в понедельник мимо них будут бродить двое обкурышей, поочередно передающих эстафету в задушевном пении.
Честно говоря, я уже устал рассказывать об этом сером дне. Думаю, я достаточно "разогрелся"для Сэма.
Собственно, потом был мученические три часа оркестра и подъём на Эверест.